"Иное время – иное бремя" Александров – Юрьев-Польский

Усадебный ансамбль Архангельское был окончательно завершен в 1830 году. «Великолепная деревня, в которой собрано все, что может придать очарование досугам вельможи», так оценили его современники. Спустя год старый князь Юсупов умер. Его наследники уделяли усадьбе значительно меньше внимания и даже вывезли отсюда часть коллекции.
        Пробудилась усадьба только в 90-х гг. XIX в., когда владельцами его стали княгиня 3.Н. Юсупова, в замужестве графиня Сумарокова-Эльстон, и её сын Феликс Юсупов. Дворец был отреставрирован и частично переоборудован, парк приведён в порядок. По приглашению хозяев в роскошном имении стали гостить художники: К.А. Коровин, А.Н. Бенуа, К.Е. Маковский, В.А. Серов.

        «Возвращаясь однажды с прогулки и поднимаясь по лестнице последней террасы, я остановился наверху, чтобы оглядеть огромный парк с его статуями и аллеями и великолепный дом, давший приют бесценным богатствам, – вспоминал Феликс Юсупов. – Я думал, что однажды все это будет принадлежать мне и что это лишь частичка богатства, которое должно перейти ко мне. Мысль стать однажды одним из богатейших людей России опьянила меня».
        Однако судьба распорядилась иначе. И в эмиграции представителю одного из самых богатых российских родов пришлось зарабатывать себе на жизнь.

        Княгиня Зинаида Николаевна и ее супруг составили завещание, согласно которому: «…в случае внезапного прекращения рода…все наше движимое имущество, состоящее в коллекциях предметов изящных искусств, редкостей и драгоценностей, собранных нашими предками и нами…завещаем в собственность Государства в видах сохранения сих коллекций в пределах Империи для удовлетворения эстетических и научных потребностей Отечества…». Дальнейший ход истории реализовал это желание владельцев.

          О собственном театре Юсупов мечтал давно. Еще в молодости, в бытностью свою дипломатом, он познакомился с венецианским сценографом Пьетро ди Готтардо Гонзага и заразился его идеями. Придуманные и воплощенные им зрелища в Ла Скала, римской, пармской и венецианской операх изумляли не только живописностью, но и редким правдоподобием эффектов. По отзывам знатоков, декорации Гонзага заставляли публику забывать о самом спектакле. Задолго до покупки Архангельского князь пригласил мастера в Россию, и тот после нескольких лет раздумий приехал-таки в «варварскую страну», где, к своему удивлению, обнаружил общество, разделяющее его новаторские взгляды. Широкое поле для приложения своих способностей мастер нашел в Архангельском. Здание театра решено было расположить в западной части парка. Его проект вместе с Гонзага разрабатывал молодой, но успевший обрести славу Осип Бове. Пьетро Гонзага также написал для театра Юсупова декорации, о которых критик писал: «Самая величайшая драгоценность – это 12 перемен декораций, писанных неподражаемой кистью Гонзага».
          К сожалению, из дюжины композиций, созданных Гонзага для театра в Архангельском, до нашего времени дошло чуть больше трети, то есть 4 перемены и занавес. Однако даже эта малость позволяет судить о мастерстве венецианского декоратора. Сегодня все его сохранившиеся произведения занимают на сцене театра в Архангельском свои прежние места. Каждая из композиций создает поразительную иллюзию объемности. Совершенством письма отличаются как произведения светлые («Храм»), радостные («Малахитовый зал»), так и мрачные («Тюрьма») и представляющие небольшие убогие интерьеры («Таверна»).

Программа тура